http://www.soyuzgos.ru/articles/2006/08/11_09_Korbut.html Игорь ФЕЙН ЧУДО С КОСИЧКАМИ Одна из самых ярких звезд мировой гимнастики Ольга Корбут по-прежнему всеобщая любимица и кумир молодежи.
Художественный фильм «Чудо с косичками» по сценарию блестящего мастера пера — может быть, лучшего за всю историю отечественной спортивной журналистики — Станислава Токарева (увы, многолетнего обозревателя «Советского спорта» уже давно нет с нами) вышел на экраны где-то в конце 1960-х. Самое любопытное, что автор оказался провидцем, идеально предвосхитив дальнейшие события. Ведь никакого настоящего «чуда с косичками» в лице юной гимнастки из Белоруссии Олечки Корбут еще не было, а прообразом главной героини картины послужила история другой белорусской примы (к тому времени — УЖЕ примы) гимнастического помоста — Тамары Лазакович. Но ведь что-то же натолкнуло Станислава Николаевича на такое сравнение…
«Чудом с косичками» назвали Олю Корбут в 1972-м, в Мюнхене, где она стала одной из героинь Олимпийских игр. Кто именно назвал — этого уже никто не вспомнит, но бренд, как бы мы теперь выразились, остался, мне думается, навечно. Второго такого «чуда» и непременно «с косичками» уже не будет. Хотя были после Корбут вроде бы не менее яркие девушки: и суперстар из Румынии Надя Команэчи, и виртуозная Лена Давыдова, и умилительно-серьезная Леночка Шушунова, и столь же очаровательная московская тезка Корбут — Олечка Бичерова, да можно назвать еще пару-тройку звезд и звездочек сравнимого масштаба. Но Корбут — одна-единственная. Если и можно поставить кого-то еще с ней рядышком — не по мастерству, не по титулованности, не по званиям и наградам, хотя всего этого и у нее в избытке, а по всеохватной любви, какой-то чисто человеческой приязни, «одомашненности», которая сделала девочку-девушку из Белоруссии поистине «своей» в каждой квартире, где есть телевизор, то, пожалуй, только Наталью Кучинскую. На предыдущей Олимпиаде, в 1968-м, к ней также навечно приковался не спортивный, а теплый в этом всеобщем восприятии Знак «невесты Мехико». Потому что при всем своем могуществе и великолепии ни Лариса Латынина, ни чешка Вера Чаславска, ни Людмила Турищева, ни еще одна выдающаяся гимнастка из Белоруссии — Нелли Ким, превосходя и Кучинскую, и Корбут в чисто результативном наборе качеств и достижений (все они неоднократно выигрывали личные турниры в многоборье, чего ни Наташе, ни Ольге добиваться почти никогда не удавалось), они, тем не менее, харизмой этих двух чаровниц не обладали. Пожалуй, лишь Надя Команэчи совместила в себе статус идеальной спортсменки, гимнастки и — всеобщей любимицы, кумира всех и вся…
При этом Корбут в имиджевом плане далеко превзошла и Кучинскую. Все же «русская березка» (еще одно красивое прозвище ленинградки, которое перешло к ней от киевлянки Полины Астаховой) временами была довольно холодна, отстраненна, замкнута в себе. Корбут — что на помосте, что вне его — оставалась сама собой. Какой? Давайте вспомним…
У каждой Олимпиады свои герои. Конечно, из числа победителей. Но золотая медаль чемпиона только непременное условие. Это еще не залог того, что за ее обладателем будут охотиться любители автографов и фоторепортеры, что его имя будет спустя много дней, тем более лет после победы мелькать в газетах, на радио и ТВ, а его достижение найдет место в спортивных анналах. Важное, повторюсь, условие — олимпийская награда, но — недостаточное. Вспомним восхищение такими героями всемирных Игр, как стайеры Пааво Нурми (Финляндия) и Владимир Куц, штангист Юрий Власов, дискобол Альфред Ортер (США), пловцы Владимир Сальников и Иан Торп (Австралия), бегун-спринтер Карлтон Льюис, его соотечественник Майкл Джонсон (оба — США), средневик Юрий Борзаковский, баскетболист Арвидас Сабонис (СССР-Литва)… Список небольшой, он, по определению, и не может быть большим…
Так вот, все они — великие спортсмены? Безусловно. Не просто великие — сверхвыдающиеся. Уникумы. Единственные в своем роде. Но не одни только феноменальные достижения на беговой или голубой дорожке, в секторе для метания, на тяжелоатлетическом помосте или игровой площадке сделали их настоящими Звездами, позволили им навсегда войти не только в умы, но прежде всего в души, в сердца людей на всем земном шаре. Прежде всего, потому, что они — неординарные Личности. Были на Олимпиадах атлеты, по спортивным показателям не уступавшие, а подчас и превосходящие названных. Достаточно вспомнить, скажем, таких асов, как Валерий Брумель, Виктор Санеев, американцы Боб Бимон и Марк Спитц, Инна Рыскаль, Сергей Бубка, Виктор Кровопусков или его наследник Станислав Поздняков, Дмитрий Саутин, Валентин Манкин, Вячеслав Иванов, да те же наши великолепные гимнасты, имя которым — легион: Валентин и Софья Муратовы, Виктор Чукарин и Борис Шахлин, Михаил Воронин и Николай Андрианов, Александр Дитятин и Владимир Артемов, Виталий Щербо и Светлана Богинская, Алексей Немов и Светлана Хоркина, наконец… Но им не суждено было стать Героями, хотя, на мой взгляд, те же Санеев, как и Немов с Хоркиной, вполне могли бы претендовать на этот неофициальный, но оттого не менее престижный, а для человеческой памяти — куда более дорогой и важный — титул. Ольга Корбут — стала…
Почему? Мне думается, кроме спортивного достижения, от героя требуются еще такие качества, как обаяние и яркая индивидуальность. Накануне каждой Олимпиады чаще всего рассуждают о шансах того или иного атлета на победу. Предсказать Героя — невозможно. Он появляется вроде бы сам собой, неожиданно, зачастую вопреки всякой логике. И оттого этот человек становится нам ближе. Душевно ближе прежде всего.
Ольга Корбут стала героиней Олимпиады в Мюнхене потому, что удивила мир. Сначала удивила, а потом — покорила. Покорила, подкупила непосредственностью, совершенно девичьей реакцией на происходящее, искренностью и открытостью чувств и их проявлением. Она восхитила бесстрашием болельщиков и заставила специалистов спорить, не стоит ли запретить кое-что в современной гимнастике. Запретить хотя бы потому, что все понимали: то, что подвластно этой внешне хрупкой, тоненькой, как тростиночка девчушке из Белоруссии, больше не может быть подвластно никому. Мюнхенские газеты с умилением называли ее «цыпленком» (это еще до «чуда с косичками»), телевидение показывало только ее: будто другие соревнования не проводятся, другие звезды не сверкают. Между прочим, Игры в Мюнхене ознаменовались феноменальными выступлениями легкоатлетов Людмилы Брагиной и Валерия Борзова, Виктора Санеева, наших баскетбольной и ватерпольной дружин, американского пловца Марка Спитца, установившего рекорд всех времен и народов — 7 золотых медалей за один турнир, итальянского прыгуна в воду Клауса Дибиаси и его московского коллеги Владимира Васина (первое для нас в этом виде олимпийское «золото»), а женское гимнастическое многоборье выиграла «железная леди» Людмила Турищева… Достойнейшие атлеты. Выдающиеся. Напомню также, что феноменальный белорусский гигант-борец Александр Медведь сделал то, что для Союза Советских, отмечавшего тогда 50-летие со дня основания, было совершенно несвойственно — рекламный, имиджевый, игравший на грани фола трюк: сойдя с ковра после последнего в своей карьере и жизни поединка (победного, естественно!) — поцеловал этот самый ковер!..
Безусловно, все названные (и другие, не менее достойные) получили свою долю хвалебных отчетов и репортажей, интервью и славословий. Но ни в кого так не влюбился мир, как в Ольгу, Олю, Оленьку! И казалось, эта волна всеобщего внимания и восхищения несла и несла Корбут, вдохновляя на новые чудеса.
Повторяю, Ольга проиграла Турищевой звание абсолютной чемпионки. Затем выиграла аж три золотые медали на отдельных снарядах (четырьмя годами раньше Наташа Кучинская сделала то же самое, но уступила Чаславской в многоборье — так что и в этом они удивительно схожи). Могла выиграть и четвертую, что было бы чисто спортивным подвигом. Но… упала с брусьев. И что же? Она плакала, никого не стесняясь, прямо на глазах у тысяч зрителей в зале и миллионов у экранов телевизоров. Все, в тот момент она навсегда влюбила в себя всех. «Чудо с косичками» навеки завоевало планету!
Ни бурной радости, ни горя-горького, ни торжества, ни досады Ольга не умела скрывать, и, может быть, именно этой несдержанностью, открытостью характера завоевала любовь болельщиков… Вот написал: «болельщиков»… Да нет, никаких таких фанатов, болельщиков не было ни на трибунах, ни у экранов: Ольгу Корбут полюбил Народ! Да простят мне пафос, но это — истинно так. Простой народ. Немецкий и русский, американский (потом эта любовь многое ей даст в нелегкие для нее времена) и белорусский, китайский и японский — вся Планета… Люди могли не разбираться во всех этих фляках, махах, шпагатах, скрещиваниях, курбетах и кульбитах, которые крутила-вертела на всех снарядах новоявленная звездочка-звезда, но они прекрасно видели суть человеческую, душу и сердце этой смелой, до бесшабашности удалой девчушки семнадцати лет от роду, которая, казалось, презрела все открытые и еще не открытые законы физики, математики, физиологии. То, что вытворяла на абсолютно всех снарядах (даже Турищевой это было неподвластно) Корбут, — это не укладывалось в мозгу. Мы все видели — и не верили своим же глазам. Потому что такого не может быть, ибо, как известно, не может быть никогда.
Но — ведь было!
Самое парадоксальное, но та же Лариса Семеновна Латынина, уже главный тренер сборной СССР, сама звезда из звезд, сокрушенно качала головой: «Нет, все неплохо, даже хорошо, блестяще, но уж очень она любит зрителей, любит работать на зрителей…». И что же? Спорт без зрителей, без болельщиков, даже без ненормальных фанов — немыслим. А ведь гимнастика, как и ее «художественная» сестрица, как фигурное катание, как прыжки в воду, как синхронное плавание, где судейство максимально субъективно, — вообще без зрительского восприятия и оценки не может существовать. И что же было делать юной Корбут, которая каким-то нутром почуяла эту зависимость от публики? Как истинная актриса… Как прима сцены… Вот она и купалась во всеобщей любви и симпатии.
А тренеры считали, даже ее личный наставник Ренальд Кныш, открывший в периферийном Гродно это чудо с косичками, что любовь к успеху мешает Ольге быть сосредоточенной, собранной, почему она в итоге и проигрывала умеющим держать себя в руках соперницам.
Да, проигрывала. Но — в многоборье.
Что поделаешь: одни рождаются стайерами, долгоиграющими пластинками — или даже марафонцами. А другие — спринтерами. Одно выступление — всплеск, удар, разряд молнии. И — все! Зато — супер! Корбут — такая. Поэтому первенство на снарядах завоевывала неоднократно, а абсолютное чемпионство от нее убегало. Вернее, она просто не могла так жестко, мощно, неуступчиво, как Турищева или Ким, идти от снаряда к снаряду, не обращая внимания на шероховатости в той или иной комбинации. Для Ольги каждая погрешность — катастрофа. После нее она уже не могла собраться и идти дальше. А что вы хотите — в 17-то лет? Оттого многоборье никогда не было ее стихией.
Впрочем, в 1975-м она стала абсолютной чемпионкой СССР. Как тогда справедливо рассуждали: стать чемпионкой Союза было труднее, чем завоевать даже мировое первенство. Вы только представьте себе — на международной арене ей противостояли три наши (больше четырех от одной страны к абсолютному противостоянию не допускалось) плюс одна-две румынки, одна-две немки, одна чешка, одна американка — и все. А в Союзе? Турищева, Кучинская, Бурда, Воронина-Дружинина, Карасева, Саади, Дронова, Сихарулидзе, Петрик, Кошель, Лазакович, Ким (ничего себе белорусский квартет? Ни одна национальная сборная не могла таким похвастаться!), Мухина, Шапошникова etc… И все же, повторяю, в 75-м Ольга Корбут обыграла их всех. Не знаю, может звезды так сошлись, может, настроение было какое-то особенное, но тогда она буквально летала от снаряда к снаряду и, что за ней не было замечено ранее, не обращала внимания на помарки. Споткнулась? И — ладно, дальше идем. И — шла.
Однако это было, напомню, через три года после Мюнхена. Все же 20- не 17, в таком возрасте, особенно у слабого пола, наступают незримые, но оттого не менее значимые изменения и превращения…
В Мюнхене Оля не стала бы любимицей стран и народов, если бы заставила себя (или тренеры сломали бы ее) держаться по-другому.
Что характерно: власть предержащие в СССР косо смотрели на любое предложение Запада пригласить в гости ли, на гастроли, да на одно-единственное выступление представителя Страны Советов. Артисты балета, певцы, великие музыканты, гроссмейстеры шахмат наипервейшей величины оказывались невыездными по самым надуманным причинам. Из Спорткомитета СССР так и отвечали на письма-телеграммы-приглашения: «Господин (да, да, так и писали: господин) Имярек тяжело болен, посему приехать к вам не сможет…» А Корбут — разрешили. Вот так: Кучинскую четырьмя годами раньше — не отпустили, а Олечке дали добро на месячное (!) турне по Штатам… Это было что-то невиданное. Скорее всего, она и наших бонз в Политбюро так проняла, и ситуация политическая («разрядка» международной напряженности» наступала) удачно сложилась, и уж очень американская сторона настаивала (из источников, близких к МИДу СССР тогдашних времен, мне сказали, что за выезд Ольги Корбут в США наши власти удержали на тот самый месяц очередную партию евреев-отъезжантов, хотя квота была утверждена на самом высоком уровне — хоть так Олечку использовали в своих мерзких расчетах), но Ольга Корбут целый месяц провела за океаном.
Принимали ее — что называется, ни в сказке сказать, ни пером описать. Для читателей, далеких от гимнастики, скажу: это сейчас США на гимнастическом помосте задает тон. Во многом благодаря тому, что ныне там открыли свои школы великие гимнасты Союза Советских. И не просто открыли: остались там жить, приняли гражданство. На недавнем чемпионате мира в датском Орхусе уже никого не удивляло, что за сборную США выступают спортсмены по фамилии Люкин, Артемьев (да, и белорус Володя Артемьев, чемпион мира и Олимпиады перебрался далеко от родины, а на ЧМ-2006 выступал — и успешно — его сын), за сборную Румынии — Джура (из Молдавии), Франции — Карбаненко, Германии — Беленький и т.д., и т.п. А бум гимнастический в Соединенных Штатах, где, кроме своего футбола, бейсбола, бокса, баскетбола НБА и хоккея НХЛ, да еще легкой атлетики с плаванием, ничего не знали и знать не хотели, начался с приезда белорусской чудо-девочки Оли Корбут. И — пошло-поехало. Если раньше что командное первенство — что личное, что в многоборье — оспаривали только гимнастки СССР, ГДР, Румынии, да изредка вмешивались в этот спор девушки из Чехословакии (тогда еще так) и Венгрии, то с начала 1990-х в наступление пошли «русские американки». Пусть и не русские по национальности и происхождению, но воспитанные нашими тренерами. А сегодня уже — и этнические россиянки, белоруски, украинки, молдаванки, грузинки, узбечки (чудная Оксана Чусовитина завоевала в Орхусе две медали, но уже не для своего Узбекистана, а — для Германии).
И все, повторяю, началось с того турне Корбут.
Щупленькая девочка с прической «хвостиками» выходила на помост, и тысячи зрителей по-американски бурно, со свистом (Оле это поначалу едва не сбило все выступление — не привыкла к такой реакции: у нас-то свист — осуждение, а в Штатах — верх одобрения) выражали свой восторг. Настолько бурно, что стены, казалось, рухнут. И что же Оля? Она, что умилило и навсегда покорило всех, прикладывала пальчик к губам — и мгновенно наступала тишина… Ее принимали президент, в конгрессе и сенате, несколько губернаторов (в том числе Рональд Рейган, тогда глава Калифорнии), русская, украинская, польская, литовская и армянская (!) общины. Об Ольге Корбут снимали фильмы, телевизионные передачи, дотошно запечатлели ее тренировки (ох, как дорого нам впоследствии обойдутся эти халявные съемки: наивная Оля ведь не скрывала то, что потом назовут ноу-хау) — да буквально каждый ее шаг по американской земле сопровождался кино- и телеоператорами.
По США прокатилась волна любви к гимнастке из Белоруссии. Молодые мамы называли своих новорожденных дочек Олями. Едва ли не в каждом городе: да что там городе — в фермерских поселках и деревнях — открывались гимнастические клубы «имени Ольги Корбут». Они и сейчас есть. Просто их стало с тех пор намного больше.
В 1977-м Ольга Корбут оставила Большой спорт. В 22 года! Сегодня на нее посмотрели бы как на сумасшедшую. Такая популярность, такая всеохватывающая любовь, такая харизма — только делай «бабки»… Но она ушла, сказав — опять же во всеуслышание, что тогда не очень-то приветствовалось, — что «я сделала все, что смогла»… А прозябать на помосте — это уже была бы не Ольга Корбут…
Так в чем же все-таки было «новое слово», произнесенное в гимнастике девушкой из никому дотоле неведомого городка Гродно?
В 1968-м, на той самой Олимпиаде, где «невестой Мехико» была обозначена Наталья Кучинская, наши гимнастки, откровенно говоря, выступили хуже, чем ожидалось. Главное — опять уступили первенство в личном абсолютном первенстве. Хладная красавица Вера Чаславска вновь оставила не у дел советских девушек, хотя среди них потенциальных премьерш было — хоть отбавляй, но судьи, судьи… Посмотрите, вчувствуйтесь — 1968-й год, сентябрь… Только-только советские танки задавали «Пражскую весну». Вера Чаславска взошла на верхнюю ступень пьедестала почета и — тут же с нее сошла, когда на вторую и третью ступеньки поднялись советские девушки. И не просто сошла, а тут же объявила на весь мир, что сделала это в знак протеста против оккупации советскими войсками ее родины. Потом такой же символический жест сделают легкоатлеты — олимпийская чемпионка по прыжкам в высоту Милана Резкова и вице-чемпион в беге на средние дистанции Йозеф Одложил (кстати, муж Чаславской).
Но дело даже не в политической обстановке. И неспециалисту было видно, что команда не была командой как таковой. Сами по себе девушки были — на загляденье. Но москвички держались отдельно (Карасева, Дружинина — у Зины с феноменальным Михаилом Ворониным был разгар любви, в итоге кончившейся крахом, а для них обоих — олимпийским разочарованием), белоруска Лариса Петрик практически поставила крест на карьере, без ума влюбившись в столичного армейца Витю Клименко: потому и он, и она выступили в Мехико куда хуже ожидаемого — и так все остальные. Кучинская вообще была той кошкой, которая гуляет сама по себе…
Нужно было что-то менять. Прежде всего в женской (ха-ха: «женской» — самым старшим — Зине Дружининой-Ворониной и Ларисе Петрик — было по 23 года…) сборной. Нужно было вдохнуть в эту команду новую жизнь.
Через месяц после Игр в Мехико на юношеских соревнованиях «Олимпийские надежды» 14-летняя Оленька Корбут выполнила невиданный прежде элемент — сальто на бревне. Мэтр гимнастики, будущий президент ФИЖ (Международная федерация) и сам олимпийский чемпион Юрий Титов сказал тогда Ренальду Ивановичу Кнышу: «Старик, об этом сальто можно диссертацию писать… О том, как ты этого с ней добился. И вообще — о том, кто она такая, и как вы с ней дошли до жизни такой… Ведь это новое слово… И не просто новое — это на века!»
Кныш почему-то не стал писать диссертацию, за что, его, между прочим, корили долго-долго. Он просто продолжал работать с Ольгой в том направлении, которое считал наиглавнейшим. А именно — в достижении стабильности. Потому что «новое слово» Корбут звучало не слишком уверенно. То Оля выполняла сальто четко, то — падала. И уж, конечно, не обойтись без скептиков (мягко говоря, а по-простому — завистников), которые качали головами и сквозь зубы бурчали: «Нестоящее дело. Никогда ей это сальто не освоить так, чтобы она потом без опаски выходила с ним на международную арену. Да и в принципе это невозможно!»
Признаюсь, основания для скепсиса были. Не буду называть имя гимнаста, который придумал оригинальнейший прыжок, изумивший мир. Но исполнял он его в точности — раз из пяти попыток. В лучшем случае. Ну куда с таким элементом на мировой подиум? Естественно, большинство специалистов боялось, что и Оле суждено то же самое, предостерегали Кныша и Корбут от продолжения. Однако через некоторое время тот прыжок нашего атлета исполнил легендарный японец Цукухара. И ведь он доказал: мало придумать трюк — надо набраться мужества и терпения, чтобы довести задуманное до совершенства. Японец — смог, наш парень — нет. Поэтому «прыжок Цукухары» входит в анналы мировой гимнастики, а советского парня никто не помнит…
Слава Богу, Ольгу Корбут помнили и помнят…. Кныш верил, а Оля утверждала его в этой уверенности, что терпения ей хватит. Раз вышло, два, три — стисну зубы, но сделаю и четыре, и пять, и так далее. Главное — «поймано» движение, ритм, темп…
Секрет успеха Ольги Корбут заключался не только в природных данных. Хотя она сама, смеясь, как-то сказала мне, что рассказ Куприна «Гуттаперчевый мальчик» — это про нее. Может, в самом начале тренер и вел свой поиск от «материала», который попал ему в руки. Маленькая, щупленькая, легонькая, будто воздушная девчушка. Кажется, взял на руку — и кинул под потолок. Что ж, действительно, невесомый вес (уж извините за тавтологию) позволял Оле подбрасывать себя в воздух так, что казалось, будто она, преодолев земное тяготение, «зависает» в пространстве. Пушинка, снежная искринка, живое существо, сотканное из паутины… А отличная координация движений помогала ей точно приземляться по традиционной команде «стоять!»
Но разве, кроме Оли, мало приходило в гимнастические секции, коих тогда в стране было пруд пруди едва ли не в каждом городе-городке, мальчишек и девчонок? Вроде бы, на первый взгляд, хиленьких, но подвижных и азартных? Но то сальто «на острие бревна» выполнила только Корбут. Чтобы сделать то, что еще никто на свете даже не пытался сделать, нужна особая смелость. Т. е. смелость не в том лишь смысле, что «не боюсь упасть!» Современный гимнастический зал настолько оснащен страховочными лонжами и поролоновыми матами, а тренеры настолько опытны, что боязнь упасть гимнасткам, как правило, не мешает (увы, но это — в теории: ничто из перечисленного не помогло Леночке Мухиной уберечься после сумасшедшего сальто на брусьях, после которого она получила перелом шейных позвонков — и до сих пор лежит, прикованная к постели, а немногие, увы, друзья помогают ей ощущать себя человеком, женщиной, личностью…).
Но, действительно, труднее всего при освоении космического элемента преодолеть естественную неуверенность. Воистину: если никто такого не делал — может, это вообще сделать нельзя и не стоит и пытаться?
Ольга Корбут бралась сделать. Для нее не было сомнений, не было авторитетов и учебников. То сальто на бревне явилось только началом. За ним последовала «большая диагональ» — каскад акробатических элементов, которые гимнастка, будто танцуя, выполняла в вольных упражнениях, пересекая под музыку ковер из одного конца в другой. А потом последовал уникальный элемент на брусьях, вошедший в гимнастические справочники под названием «петля Корбут»!
Да, ей было только 17 лет, когда к ней пришла всемирная слава. Что знает большинство девочек этого возраста? Даже сейчас, когда никого не удивляют победные всхлипы-всхрипы теннисистки Маши Шараповой, ее «подельниц» Динары Сафиной, Анечки Чакветадзе, Светы Кузнецовой, Насти Мыскиной, Нади Петровой (и ведь до них были москвичка Вика Миловидская и минчанка Наташа Зверева), волейболисток Маши Лихштенштейн, Юли Салцевич и Женечки Артамоновой, баскетболисток Юли Скопы, сегодня уже Токаревой, и Маши Степановой, легкоатлеток Лены Исинбаевой и Лены же Слесаренко, пятиборки Леночки Киселевой, а уж о гимнастках, прыгуньях в воду, «синхронистках» и «художницах» такого возраста я и не говорю, каждое появление чудо-девчушки на международной арене потрясает. Тем не менее, в «нормальных семьях» и в то время к спорту относились — просто как к спорту, как к способу уберечь чадо от влияния улицы, поправить здоровье и т.п. К сожалению, иные ретивые родители, только завидев мало-мальские способности своего ребенка к спорту, буквально насилуют его занятиями: ведь выход «в свет» гарантирует и девочке-мальчику, но в первую очередь папам-мамам безбедное существование…
Ольга Корбут ничего этого не знала. В Стране Советов дичайшие нагрузки и, главное, их последствия никак не оплачивались. Никакой президентской пенсии им не полагалось. Оля смеется:
— Я уехала далеко-далеко из своего родного Гродно, а когда как-то заехала, вдруг узнала, что, оказывается, мне в Москве «положена» 15-тысячная пенсия в рублях. И вроде бы в Минске — тоже. Спасибо, конечно, что вспомнили, но лучше бы это дали раньше. И мне, и в первую очередь Тамусику (Тамара Лазакович, великая белорусская гимнастка, очень плохо закончившая жизнь. — И.Ф.), той же Тоне Кошель…
Ольга в 17 лет узнала огромный, тяжкий, изнурительный труд. Но — и вдохновение, и чувство ответственности, и жажду победы…
Когда после Олимпиады ей в Кремле вручали орден «Знак Почета» (за Олимпиаду-1976 в Монреале — да, да, она была и в той победной команде и получила «серебро» за прыжок — Ольга Корбут была награждена орденом «Дружба народов») и назвали ее имя, она по-детски сбежала с самого верхнего ряда, откуда-то с балкона, прыгая через ступеньку, и также легко вспрыгнула на сцену. И все, кто был в том зале Дворца съездов, улыбнулись, словно это был светлый солнечный зайчик…
В спорте, как и в любой другой области творчества (согласитесь, спортивная гимнастика — давно уже не чистый спорт как таковой, а нечто находящееся на стыке спорта и искусства), пашут (как утверждает Мстислав Ростропович, «огромный талант может реализоваться только при условии каторжного труда») самые разные люди. Ольга Корбут принадлежала к числу спортсменов-первопроходцев. Первопроходцев и — артистов. Это редкое и счастливое сочетание качеств и помогало, но и мешало ей. Чувства, бьющие через край, вдохновлявшие творчество, подчас захлестывали ее. Бурная радость оборачивалась срывами, падениями, слезами. Ей очень хотелось стать не просто первой, но — абсолютно первой, самой-самой. Однако в бесконечных (пять лет подряд!) дуэтах-дуэлях с Людмилой Турищевой она вдохновенно вела свою партию и…. уступала.
В сборной в те годы, когда Оля Корбут была в расцвете славы, сил и таланта, похожих на эту девчушку из Гродно не было. Но уже подрастали в разных городах России и той же Белоруссии Маша Филатова, Лида Горбик, уже упомянутые Лена Мухина, Наташа Шапошникова… И вот уже перестало быть уникальным сальто на бревне, уже по-новому исполняется «петля Корбут» и еще сложнее стала акробатика «большой диагонали». И споры о том, что можно, что нельзя разрешать гимнасткам, как-то сами собой забываются, затихают. Потому что остановить прогресс в спорте, как и в любом другом деле, невозможно. Не запретишь ведь Валерию Борзову бегать быстрее, а Владимиру Ященко прыгать выше…
Но стоит прыгнуть одному, и другие поверят, что это возможно…
Ольга Корбут многих заставила верить в это…
(Оставляем за скобками и отъезд Ольги Корбут в США, куда ее столько лет зазывали, и замужество — у них был сумасшедший роман с одним из лидеров легендарных «Песняров» Владимиром Борткевичем, и, что там говорить, дикое разочарование в их сыне, которого они, и сама Ольга это признает, упустили, а потому парень пустился во все тяжкие, дошел до того, что ограбил и разгромил дом родителей в Штатах. Бог ему судья. Борткевич вернулся в Минск, Оля — осталась в Штатах. Она востребована, у нее десяток школ по всей стране. Жалко, конечно, что не дома, не в Белоруссии. Особенно если учесть: мужская белорусская гимнастика держится на плаву — «золото» Димы Касперовича на недавнем чемпионате мира в Орхусе тому свидетельство, как и медали уже ветерана Ивана Иванкова. А вот женская — переживает тяжелые времена. Но может, она еще вернется? Уже не «чудо с косичками», а умудренная немалым спортивным и житейским опытом дама, эдакая светская львица, но все еще девчонка по характеру и трудоголик по натуре…).
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума